Как в Катта-Кургане появилась школа

В 1903 году исполнилось тридцать лет со времени официального открытия русской школы в городе Катта-Кургане, основанной покойным протоиереем Алексеем Федоровичем Зеленецким. Поэтому считаем своевременным познакомить читателей с историей этой школы, а также и с учебно-педагогической деятельностью основателя ее, о. Зеленецкого.

А. Ф. Зеленецкий, по происхождению сын сельского священника, образование получил в Симбирской духовной семинарии, окончив курс в 1856 году [своей alma mater отец Алексей оставил 1.000 руб. с тем, чтобы на проценты была впоследствии образована стипендия его имени]. В течение первых двух лет по выходе из семинарии он учительствовал у богатого помещика Самарской губернии, а затем 7-го сентября 1868 года был рукоположен в сан священника. Священствуя и вместе с тем учительствуя в разных местах Симбирской епархии 10 лет [до перехода на службу в Туркестанский край о. Алексей учительствовал 9 лет], он овдовел, потеряв также и малолетних детей. Очутившись молодым вдовцом, совершенно одиноким, в глухом чувашском селе, и чувствуя, что ему не под силу перенести горе в такой обстановке, он решил воспользоваться вызовом в Туркестанский край священников. 20 июня 1868 года состоялось назначение его настоятелем в укреплении Ура-Тюбе.


Цитадель Ура-Тюбе. 1871—1872

В то время русского населения было там немного: только одна сотня казаков, с знаменитым впоследствии М. Д. Скобелевым во главе, и одна семья; жили все по-походному в сартовских саклях без мебели, без книг и газет. Тяжелой казалась такая жизнь для интеллигенции; многие не вынесли ее и погибли.


Православная церковь в цитадели Ура-Тюбе. 1871—1872

Не легкой была она и для отца Алексея, не успевшего еще свыкнуться с своим вдовством. Удовольствие и развлечение доставляли ему экскурсии по окрестным городам, в обществе офицеров, в которых принимали участие М. Д. Скобелев и помощник ходжентского уездного начальника капитан А. При содействии последнего и при помощи татарского языка, которому обучался в семинарии [отец Алексей знал на память целые главы Корана, чем положительно приводил в изумление правоверных], отец Алексей познакомился с туземцами, пользовался их расположением и уважением и нескольких из них обучал у себя на дому русской грамоте. Узнав об этом, генерал-губернатор фон Кауфман выразил свое полное одобрение за добрый почин обучения туземцев русскому языку и не замедлил поощрить о. Алексея, исходатайствовав ему в Св. Синоде в награду камилавку.


Православная церковь в Кятты-Кургане. 1871—1872

10 февраля 1872 года о. Алексей быль перемещен на открывшуюся вакансию настоятеля церкви в укр. Катта-Курган, где и служил по день смерти 28 февраля 1897 года.

Город Катта-Курган — бывшая резиденция бухарского бека, ныне уездный город Самаркандской области, расположен в долине р. Зеравшана, в 73 верстах от бывшей столицы грозного Тамерлана, ныне областного города Самарканда, и в 12 верстах от границы Бухарского ханства.


Северная часть города Кятты-Курган. Арык Нахри-Пай. Вид из цитадели. 1871—1872

Прибыв к месту служения и не найдя школы, о. Алексей занялся обучением детей нижних чинов гарнизона, туземцев, индийцев и евреев, открыв школу у себя в доме, состоявшем из двух комнат, из которых одну занимал сам, а другую, большую, обратил в класс. 23 декабря того же 1872 года о. Алексей вошел с докладом к начальнику Зеравшанского округа об отпуске денег как на первоначальное обзаведение школы, так и на ежегодные расходы ее, составив примерный штат и доложив, что заведывание школой и обучение он примет на себя безвозмездно; но ввиду отвлечений от занятий в школе требоисполнениями, он просил назначить ему в помощь, по его избранию, благонадежного грамотного нижнего чина квартировавшего тогда в Катта-Кургане 5 Туркестанского линейного батальона, с присвоением ему звания помощника классного наставника и выдачей за труды вознаграждения по 120 руб. в год. Доклад этот генерал Абрамов одобрил и сделал распоряжение выдать на первоначальное обзаведение из городских сумм 116 рублей, а также утвердил штат Катта-Курганской русской школы, по которому было исчислено:

Штат этот действовал до второй половины 1879 года, и исчисленная по нему сумма была отнесена на подлежащий кредит, причем расход по ст. 1 на ремонт помещения и столов был сокращен до 60 рублей в год. Несмотря на дороговизну в то время на все вещи, были остатки по статьям 2, 5 и 6.

Получив известие об утверждении штата в конце января 1873 года, отец Алексей с 1-го февраля того же года открыл официально школу, доставляя ежемесячно начальнику Зеравшанского округа отчеты о ее состоянии вплоть до конца 1879 года, когда был, ввиду преобразования школы в приходское училище, назначен учитель. Из отчетов этих видно, что: 1) школа помещалась за плату в доме Сверчкова, Визина и Гольцгаузена (в 1881 г. выстроено для нее новое из жженого кирпича здание, в котором помещается и по настоящее время); 2) школа была бесклассная и без определенной программы. По летам, времени поступления и успехам ученики в одной комнате разделялись на несколько групп учащихся, что, хотя и затрудняло учащего и препятствовало успехам учащихся, но, за неимением помещения, было неизбежно; 3) предметами преподавания были: Закон Божий (для русских), чтение, письмо и арифметика. Обучение производилось: из Закона Божия: Св. Истории по учебнику протоиерея Базарова и катехизису митрополита Филарета и повседневные молитвы; чтению — по методу Ланкастера, арифметике в пределах 4 правил по руководству для уездных училищ, изданному Департаментом народного просвещения; 4) преподавание и заведывание школой вел о. Алексей безвозмездно, причем помощниками его были, с вознаграждением по 120 рублей в год: унтер-офицер 5 Туркестанского линейного батальона Ханин, рядовой того же батальона Свечкин и рядовой Стулов. Все они дело обучения вели под руководством о. Алексея, составившего им для занятия с учениками из туземцев словарь общеупотребительных сартовских слов, при помощи которого обучение шло довольно успешно. Лучшим помощником был рядовой Свечкин [Свечкин образование получил в сельской школе], служивший около 4 лет, за что, по ходатайству о. Алексея, кроме положенного по штату вознаграждения в 120 руб. в год, получал и денежные награды из городских сумм, и 5) экзамены производились с первого же года, т. е. с 1873 г., ввиду ходатайства самого о. Алексея, по распоряжению начальника Зеравшанского округа, начальниками Катта-Курганского отдела, донесения которых вместе с отзывами о произведенных испытаниях учащимся и благодарностью начальников Зеравшанского округа, генералов Абрамова и Н. А. Иванова, ныне туркестанского генерал-губернатора, являются единственными источниками для оценки состояния этой школы и лучшими аттестациями педагогической деятельности о. Алексея.

В 1873 году экзамен производился через 3 месяца после открытия школы войсковым старшиной Чеботаревым, который доносил начальнику Зеравшанского округа: «Всех учеников обучалось в школе — 16-ть, в возрасте от 8 до 14 лет, которые, несмотря на краткость учебных занятий и др. непредвиденные препятствия, сделали довольно значительные успехи, благодаря вполне разумной системе преподавания, принятой священником Зеленецким, который, избегая всякого насилия, изгнал из своей школы рутинный прием для приохочивания детей к книге — наказание. Дети держат себя совершенно свободно и непринужденно» и пр. В ответ на это донесение, генерал Абрамов выразил о. Алексею за успешные и разумные занятия в школе благодарность, в приказе по военно-народному управлению от 24 июля за № 89.

В 1874 году экзамен производил вновь назначенный начальник Катта-Курганского отдела И. А. Войцехович [И. А. Войцехович, ныне отставной генерал-майор, служил начальником Катта-Курганского уезда до 1889 г., с о. Алексеем был, особенно в последнее время, в самых лучших отношениях], который также об успехах учеников дал лестный отзыв, прибавив, что таковые достигнуты благодаря любви и преданности делу заведывающего школой о. Алексея, за что генерал Абрамов благодарил о. Алексея в письме от 10 августа за № 3.649.

В 1875 году точно так же была выражена генералом Абрамовым благодарность о. Алексею за хорошее состояние школы, а помощнику его, рядовому Свечкину, выдана награда в 30 руб. из городских сумм.

В 1876 году школу посетил, в бытность в Катта-Кургане, генерал-губернатор фон Кауфман и произвел лично экзамен ученикам, ответами которых, особенно учеников-туземцев, остался доволен, причем лучших учеников-туземцев устроитель края наградил халатами, а о. Алексею выразил свое удовольствие за прекрасное состояние школы и исходатайствовал в награду за безвозмездные труды наперсный крест.

В 1877 году в общем приказе начальника Зеравшанского округа, генерала Н. А. Иванова по военно-народному управлению 8 июня за № 49, говорится: «Что касается до русского училища в городе Катта-Кургане, то засвидетельствованное ныне и начальником отдела, и лично мне известное прекрасное состояние ее, выраженное и успехами, оказанными учениками на произведенном экзамене, вполне убеждают меня, что заведывание его находится в руках усердного и опытного в деле человека. Мне особенно приятно видеть весьма удачный опыт совместного обучения русских детей и туземцев, причем успехи, достигнутые последними, не оставляют пока желать лучшего. Я изъявляю глубокую признательность и душевную благодарность заведующему Катта-Курганской русской школой, священнику Зеленецкому, за его отличные труды по школе, давшие такие результаты». Кроме этого весьма лестного отзыва, генерал Н. А. Иванов, желая по возможности вознаградить о. Алексея за его безвозмездные труды, приказал начальнику отдела выдать ему в награду из городских сумм 250 рублей. Затем по его же приказанию была выдана награда помощнику о. Алексея, рядовому Свечкину, в сумме 10 рублей, а лучшим ученикам подарки: русским мальчикам и девочкам материи на рубашки и платья, а туземным — халаты.

Во второй половине 1879 г. основанная о. Алексеем школа была преобразована в приходское училище для детей обоего пола с новым штатом, состоящим из законоучителя, учителя и помощника учителя, причем по новому штату на содержание училища было исчислено 1.090 рублей, а с 1881 г. на содержание было ассигновываемо 1.300 руб. в год, из которых 250 руб. были отнесены на смету Министерства народного просвещения, а 1.050 руб. собирались с населения уезда. В октябре 1879 г. прибыл учитель Смирнов, которому о. Алексей и передал заведывание училищем. С августа 1884 г. по июнь 1885 г. о. Алексей, за переводом учителя и за назначением нового, временно заведывал училищем, а с декабря 1886 года учебное начальство окончательно поручило заведывание училищем о. Алексею, который и заведывал им до марта 1894 г., когда принужден был по преклонности лет отказаться от него. Всего со времени преобразования школы в приходское училище по день отказа о. Алексея от заведывания, т. е. с 1879 г. по 1894 г. переменилось 10 учителей и 9 помощников их — учительниц.

В 1884 г. при училище были открыты вечерние курсы для взрослых туземцев. Желая избежать подозрения в посягательстве курсов на вероисповедание учащихся, с одной стороны, и для лучшего материального обеспечения учительницы [за ведение вечерних курсов было назначено дополнительное вознаграждение в сумме 300 рублей в год], с другой стороны, о. Алексей предоставил преподавание на них учительнице З., а затем ее преемницам. С открытием в 1887 г. в г. Катта-Кургане русско-туземной школы о. Алексей вошел с ходатайством о переводе этих курсов в русско-туземную школу, так что с 1 января 1888 года курсы велись учителем русско-туземной школы. В 1888 г. по ходатайству инспектора народных училищ П. В. Прилежаева о. Алексею генерал-губернатором выдано в награду за усердную службу 100 руб.

В 1893 г., 7 сентября, в день 35-летия службы о. Алексея в сане священника, прихожане и почитатели поднесли золотой наперсный крест, украшенный драгоценными камнями, при адресе, в котором, между прочим, было сказано: «Вместе с сим впоминая с величайшим удовольствием 25-летнюю службу вашу в Туркестанском крае, протекшую в непрестанном попечении о вверенной вам пастве и в насаждении образования в молодом поколении, при всегдашнем заботливом заведывании вами приходским училищем» и т. д.

28 февраля 1897 году после тяжкой и продолжительной болезни о. Алексей скончался. Прихожане и почитатели испросили разрешение похоронить своего пастыря у восточной стены алтаря Владимирской церкви в Катта-Кургане и возложили на гроб несколько венков, в числе которых был от детища о. Алексея — приходского училища. Ко времени погребения на церковную площадь собралась и группа мусульман, в числе которых были и ученики покойного.

Без малого 30-ть лет отец Алексей прослужил в Туркестане, и почти все эти годы он, наряду с прямыми своими священническими обязанностями, посвятил делу народного образования по своей личной инициативе. Спрашивается, что заставило его принимать на себя тяжелый труд возиться с детишками, разными по вере и национальности, в душной небольшой сырой комнате, да еще обременять себя разными отчетностями по школе? Ответ, конечно, один — любовь к делу. И это подтвердят все, кто только видел его в роли учителя. Не раз, например, видели о. Алексея, идущего в школу с карманами, нагруженными кишмишем или конфетами, предназначенными в поощрение старательным и лучшим ученикам. Есть и теперь еще в Катта-Кургане бывшие ученики, которые вспоминают, как батюшка [о. Алексея батюшкой звали и ученики из сартов, евреев и индийцев], по приходе в класс, выгружал на стол из карманов содержимое, приговаривая: «Кто знает урок и кто будет вести себя послушно, тот получит кишмиш или конфеты». Ученикам из туземцев о. Алексей часто говаривал: «Учись, Латиф, будешь со временем курбашой, волостным или переводчиком». И Латиф учился, кончил курс в приходском училище и получил установленное свидетельство; затем он был переводчиком первоначально в своей же школе [Латиф Шарифов по ходатайству о. Алексея был назначен переводчиком (1884—1885 гг.) в помощь учительнице 3. для занятий с учениками из туземцев с жалованьем по 5 р. в месяц], потом на таможенном пункте в сел. Зерабулак, затем у Пенджекентского участкового пристава, в Катта-Курганском уездном управлении, а теперь он — джуй-шагрский волостной управитель, украшен почетными халатами 2 и 3 разряда и двумя медалями, и именуется Латифбай Шарифбаев.

Посещая прихожан при требоисправлениях и встречая детей школьного возраста, о. Алексей всегда обращал на это внимание родителей, а детям говаривал: «Приходи ко мне в школу учиться: там у меня таких детей много, и за науку получают конфеты; получишь и ты».

По окончании экзаменов, распуская учеников на каникулы, о. Алексей часто на свои средства лучшим ученикам выдавал награды; точно так же на свои средства в дни Св. Пасхи и Рождества, наделял своих питомцев сластями, приглашая к себе в дом, где в саду дети пили чай и резвились. Вот почему дети и любили своего батюшку и приходу его в школу всегда были рады, видя в нем не сухого педагога-чиновника, а любящего отца.

Следует отметить и то обстоятельство, что в школе о. Алексея вместе с русскими детьми учились дети сартов, евреев (была даже девочка еврейка) и индийцев, несмотря на национальный антагонизм сартов с евреями и индийцами; сартовские мальчики даже влиятельных родителей шли в школу, в которой была, как я говорил, всего одна комната. Теперь не то. В русско-туземной школе в гор. Катта-Кургане обучаются только сарты, и евреев уже не принимают, хотя последние неоднократно обращались и обращаются с просьбой о приеме их в школу.

В числе учеников школы были и дети из местной интеллигенции, которые, получив в ней начальное образование, поступили впоследствии в средние и даже высшие учебные заведения, и теперь стали чиновниками и офицерами, а девочки получили образование в гимназии, вышли замуж за офицеров и чиновников и стали даже сами матерями. Есть пример, что и солдатские дети, учившиеся у о. Алексея, теперь стали чиновниками или же конторщиками. Из детей туземцев, учившихся у о. Алексея, занимающих теперь общественное положение, следует отметить: 1) переводчика при военном губернаторе Самаркандской области Якубова, 2) бывшего катта-курганского курбашу афганца Дост-Мухамеда Нур-Мухамедова, 3) джуй-шагрского волостного управителя Латифа Шарифова, 4) бывшего городского депутата, теперь 2-ой гильдии купца Хикматуллу Фатхуллаева, 5) бывшего переводчика в таможне Азизова и др.

Привлекая детей в школу, о. Алексей старался, поскольку это было в его силах, удержать на местах учителей и учительниц приходского училища, которые слишком часто менялись, благодаря мизерному жалованью, предоставляя им уроки на вечерних курсах, уроки пения или же обучения церковного хора из солдат. Лучшим из них о. Алексей выхлопотал пособия из остатков училищных средств.

Все это сделало имя А. Ф. Зеленецкого очень популярным. В последние годы своей жизни о. Алексей с любовью занимался пчеловодством, желал его привить в туземном населении и считается основателем в Катта-Кургане пчеловодства, которое постепенно развивается.